Руатарон. Тайный круг - Хелена Снежинская

Отпустив левую руку Лис, Лафрон крепко сжал правую, напоминая своей добыче: «от меня не уйти». Впрочем, девушка и не пыталась, его бархатный голос мягко звучал в голове, и она была готова пойти за ним хоть в ад.

И некоторые мысли подсказывали ей: «так и есть, ты идёшь с дьяволом в преисподнюю».

Лёгкий лунный свет растекался по коридорам, открывая перед двумя фигурами новые повороты и скрытые туннели. Лафрон быстро шёл вперёд, точно зная, когда необходимо повернуть. Он, без сомнений, проходил сквозь шершавые стены и попадал в сырые лабиринты, где хозяйничал мох. Ноги проваливались и скользили по мягкому ковру, полностью застелившему весь пол и некоторую часть стен.

Лафрон чувствовал иногда проскальзывавшие сомнения девушки, и каждый раз напевал ей:

– Мы скоро придём, дорогая, и тогда всё будет хорошо… – гипнотический голос умел прогнать сомнения из сердца Лис.

Но мозг отчаянно спрашивал свою хозяйку: «Неужели ты не понимаешь, что добровольно идёшь на закланье? Что он имеет в виду под фразой: «и тогда всё будет хорошо?». Не верь ему! Не верь! НЕ ВЕРЬ ЕМУ!»

Однако лунные чары крепко держали её разум в узде, соблазняли сердце и тянули за ним.

– Осталось немного, и мы будем дома. – Лафрон остановился перед полностью покрытой мхом стеной, казалось, что зелёная изгородь ритмично движется, словно дышит.

Лис хотела дотронуться до неё как до миленького щеночка. Но Лафрон схватил её руку всего в сантиметре от изумрудной шерсти. Его глаза злобно сверкнули, и девушка почти осознанно дёрнулась, а в голове проскользнула мысль: «Холодный взгляд бесчувственный как смерть».

Он заметил её ужас и ещё сильнее прижал к себе.

– Не дотрагивайся до неё НИКОГДА!

Его голос по-прежнему был красив, и всё же что-то изменилось в нём.

Она хотела спросить: почему? Но вопрос так и не слетел с её губ, как и крик.

– Я говорил тебе – это старая гора, которая хранит секреты времён. И знаешь, некоторым тайнам лучше быть заживо погребёнными и больше никогда не выходить на свет. Жаль, конечно… – он легонько дотронулся до пульсирующей поверхности мха.

Стремительно, как смерть, зелёная масса вцепилась в белоснежную плоть Лафрона. Появилась кровь, а на его лице не дрогнул ни один нерв. Тем временем монстр продолжал вгрызаться в его руку, почти заглатывая. Лис дёрнулась, но Лафрон сильнее прижал её к себе. Ещё это чавкающее и довольно урчащее чудище перед глазами в блёклом холодном свете вызывало отвращение и желание убежать.

– Достаточно! – властно сказал он, и зелёный монстр, прикидывающийся мхом, отпустил его руку, изрядно изувеченную и обескровленную. – Жаль, что такая сила должна гнить здесь во тьме… Я уверен, настанет день, и она вырвется на свет, – взгляд Лунного Дьявола упал на испуганную Лис, уже добровольно прижавшуюся к его плечу. – Как думаешь, сколько ещё столетий мир сможет скрывать эту силу?

Девушка покачала головой, ей было совершенно неинтересно, как долго чудовище будет на цепи во тьме.

В её голове зародился вполне правильный вопрос, который просто обязан был появиться в мыслях у нормального человека.

Лис мысленно усмехнулась и подумала:

Сомневаюсь, что меня можно назвать нормальным человеком. Но ещё не всё потеряно. Во всяком случае, в мою голову забредают разумные вопросы. Значит, ещё не так всё плохо, как кажется. Уже легриф не укусит.

– Ты говорил, что являешься лишь иллюзией, плодом моего воображения, – Лафрон спокойно кивнул. – Но как тогда ты дал свою руку этому монстру? – Лис была на грани и чувствовала это.

Ещё чуть-чуть и её разум рухнет в бездну. Впрочем, она вполне уже могла быть там сейчас.

Ей даже померещилось, что и он это понимает. Почему бы и нет? Он же хвастал, что умеет читать по глазам.

Пусть читает, мне не жалко того кошмара, что творится сейчас во мне, – быстро подумала она про себя.

– Хм… – его лицо снова озарила самодовольная ухмылка.

Он взял её руки в свои и прижал к губам. Поцелуй льда, как жар быстро разлился по телу. Лис почувствовала слабость, её ноги подогнулись, и она упала, полностью оказавшись в его власти.

– Вот видишь, я могу быть реальным, если этого захочу. Чем ближе мы подходим к моему дому, тем сильнее я становлюсь, – Лафрон с нежностью погладил её по щеке, сбросив с лица несколько тёмных прядей, закрывавших глаза. – Не переживай, слабость пройдёт, когда мы придём домой. Это нужно для твоей защиты, – он стёр с губ ехидную улыбку и грозно посмотрел в пульсирующий океан мха.

Придерживая Лис левой рукой, он правой потянулся к бурлящему нечто и стал пробираться сквозь его заросли к тёплому свету очага.

Оказавшись внутри монстра-стены, Лис почувствовала, что попала в клетку. Теперь она понимала, что ощущает несчастная канарейка, сидя взаперти, когда где-то радостно трезвонят её сородичи и где так приветливо сияет солнце. Руки онемели, и ими было невозможно пошевелить. Лафрон шёл медленно, но вполне уверенно как царь этого гибридного леса. Лис подумала о том дне, когда впервые увидела взгляд принца на книжной полке. Странный и неприятный. Девушка мысленно поблагодарила Миро за то, что он сбросил ненавистного двойника Лунного Дьявола, когда ей было 7 лет. После Лис перестала бояться темноты, и постепенно страх перед куклой забылся. Но чувства никогда полностью не проходят. Они не исчезают, энергия не может просто взять и раствориться. Уж так устроен любой мир. И всё, включая эмоции, страх и силу этих самых чувств, просто не в состоянии сгинуть навсегда. Они остаются, прячутся где-то глубоко в нашем сознании, как монстры из сказки, чудовища из-под кровати, души игрушек и фарфоровых кукол. Они следят, пусть и не так явно, как прежде. Но они здесь и могут вернуться.

Непроходимые джунгли расступались перед королём, игриво задравшим подбородок. Он вдруг ускорил шаг, и Лис с трудом поспевала за ним. Лафрон тянул её вперёд, его ледяные пальцы впивались в кожу, причиняя ей боль. Лунный Дьявол спешил, она это чувствовала по учащённому дыханию и сердцебиению. Он стремился к свету, и с каждым шагом его глаза блестели всё ярче. Им осталось пройти считаные метры. Уже отчётливо можно было разглядеть комнату в свете тёплых огней, но Лис не желала рассматривать место, куда так торопился дух. Даже, более того, она категорически не хотела туда попадать. Ноги упёрлись во влажный грунт и заскользили под силой тяги Лафрона, он почти и не заметил её упорства. И слова не сказал. Лис это показалось странным.

В изогнутом проёме возникла фигура, мерцающая